Аамир Кхан это одна из величайших звезд кино в Болливуде. В противоположность двум другим Кханам (Шахрукху и Салману), которые господствовали в индийских блокбастерах 90-х, он не снимается одновременно в нескольких фильмах. До самого последнего эпоса "Восстание: Баллада о Мангале Пандее", мировую премьеру которого отпраздновали в 2005 на Piazza в Локарно, его поклонникам нужно было иметь терпение в течение четырех лет. 

Претендент на Оскар, суперзвезда производил очень спокойное и вежливое впечатление в противовес 4-звездному отелю в Muralto, наилучшие дни которого прошли уже, пожалуй, уже 20 лет назад. Мягким голосом он говорил о глобальном успехе Болливуда, о борце за свободу Мангале Пандее и параллели индийской борьбы за независимость с политической ситуацией сегодня. 

Безусловно. Индийское кинотворчество в течение последних 30-40 лет получало распространение в различных регионах мира. Но, однако, кроме Великобритании никогда не находило отклика большой публики в Европе и США. Это изменилось при показе Лагаана в Локарно. Затем фильм показывался, например, также в Швейцарии в кино. Я был очень счастлив при получении ответов на него, которые я получал. Швейцарский инвестор просил меня, чтобы я приехал для представления в Швейцарию, через 3 месяца после старта фильма, когда фильм все еще успешно шел в прокате. Это был очень сердечный прием кино. 

Я мог бы назвать 2 причины для этого. Первое - это формат индийского кино, господствующая в нем тенденция. Это неповторимо - большая динамика сюжета, надежда и положительная установка. Если рассказывать историю с музыкой, получается очень волнующе. Но, если это делают по-дилетантски, то это может выйти косо. Этому есть много индийских примеров. Однако, если владеть этим искусством, то это содействует радости публики. Тогда все проносится как на крыльях. Второе, - возможность для публики, открывать другую культуру. Это также очень волнующе. Если я, индиец, смотрю Crouching Tiger, Hidden Dragon, La vita bella или другой фильм из чужой мне части мира, мне радостно видеть, что в глубине все люди похожи. Но в этих фильмах я вижу их культуру и то, как они живут. Я узнаю, что для них важно. Я надеюсь, что люди хотели бы узнать больше об Индии, ощутить Индию на вкус. 

Я здесь уже во второй раз. К сожалению, я упустил прекрасную возможность, впервые показать Lagaan на Piazza. Однако, мы это обсуждали. Я должен был приехать, но не смог. Годом позже я был членом жюри. Локарно занимает особое место в моем сердце, так как мы не рассчитывали на такой успех. Мы создавали Lagaan для азиатской публики и не предполагали даже в мечтах, что публика будет любить его далеко от Индии. Ирэна Бигнарди открыла фильм и определила его в программу фестиваля. Тогда я еще не знал, что это значит. Я не думал, что европейцы потратят значительное время на фильм, который продолжается больше трех часов. 

Точно. Не говоря уже о том, что им надо было пережить шесть или семь песен. Я совсем не был уверен в том, как они отреагируют. Однако, реакция была такая же как в Индии. Они просто полюбили фильм. Таким образом, я понял, что индийское кино может преодолевать созданные границы своими силами, без участия человека. Поэтому фестиваль стал для меня особым местом. Триумфальное шествие Lagaan по земному шару именно здесь брало свое начало. Это чудесное место. Группа за кулисами делает великолепную работу. 

Я снял уже два фильма в Швейцарии. Один из них называется Ishq. И имеет большой успех на родине. Я снимал его в Gstaad. 

Это вполне вероятно - не только швейцарцы, не знают о Мангале Пандее. Даже индийцы знают о нем немного, так как очень мало, что есть о нем, что можно прочитать. Он не был каким-то королем и каким-то политическим лидером. Он был простым солдатом. О нем нет никаких летописей. Когда-то я начинал поиск информации о нем и его времени, я нашел о нем буквально две страницы. Но он стал символом свободы индийцев. Так оценивают его индийцы сегодня, спустя 150 лет. Он участвовал в рождении нации. Он побуждал нацию, чтобы она боролась за свободу. Также будут люди, которые не знают ничего об индийской истории, но которые смогут, некоторым образом, идентифицировать себя с ним. Он говорит о праве каждого не позволять себя подчинять. Он отказывает любой авторитарной супердержаве в праве занимать чужую страну и контролировать ее. Это основная мысль, которая обращена ко всем людям. 

Половиной фигур в фильме являются англичане. Много британцев играли роли в фильме и делали чудесную работу. Беспорядки продолжались один год и называются британцами восстанием сипаев (сипаи - это наименование для индийских солдат бывшей британской колониальной армии в Индии. Прим. редакции) - индийцы называют это первой войной за независимость. Это существенное разногласие. Для меня это не только фильм о сипаях, не только о том как, они бунтовали. Каждый участвовал в этом действе, также и женщины и тогдашнее дворянство. Они, конечно, не были сипаями. Поэтому для меня все очень ясно - это война за независимость. Хотя тогда, сегодняшняя Индия была еще не вырисована, имелось все же уже определенное отношение местного населения против любого иностранца. А именно во всей стране. Британская ост-индийская компания была нежелательна всюду. Даже если несколько историков полагают, что тогда не было еще никакого государства, и из-за этого никто не мог ни за что бороться (т.к. не было за что). Но я утверждаю, что они боролись за свободу. Для этого никакая нация не нуждается в государстве и т. п. 

В моих глазах ни Lagaan, ни Mangal Pandey не были особенно патриотическими. Границы стран сделаны человеком. Или ты спрашиваешь животное о его происхождении? Каждый человек на планете имеет право быть счастливым и быть свободным. Lagaan был для меня фильмом о том, как невозможное сделать возможным. Также считают и в Швейцарии и любят что-то в этом роде в Америке так же как в Южной Африке и на Дальнем Востоке. Эта концепция и привела людей в кино. В случае с Mangal Pandey обсуждается право на свободу. Меня интересовала реакция чтобы при просмотре кинофильма прочитывалось, что одни и те же ситуации бывшие 150 лет назад и показанные в фильме находят место и сегодня. Тогда это была Британская Ост-индийская Компания. Сегодня это США. Они обрушиваются нам на головы, берут себе ресурсы и утверждают, что помогают отсталым людям. 

Фильм, таким образом, актуален по отношению к современности. Однако, по-моему это не национальный фильм. Я делаю фильмы, так как меня затрагивает то, что я вижу в Ираке и Афганистане. Когда супердержава где-нибудь на земле в течение десятилетий делает такие вещи - это относится больше к мировым событиям, чем просто к Индии. 

Нет, так как я им не являюсь. Перед тем как снять Lagaan и The Rising был фильм - Dil Chahta Hai. История трех друзей, про их любовь и взаимоотношения. Кусочек из жизни этих персонажей. Это был совсем другой вид фильма. 

(Он отпивает вина) Фильм всегда находится под большим давлением, когда его ждут. По крайней мере, в Индии он всегда ожидается с напряжением. С одной стороны это очень хорошо, я радуюсь, что фильм вызывает такие большие волнения, так как люди могли посмотреть мои предыдущие фильмы и поэтому так ждут новый. Это говорит об уважении ко мне. С другой стороны, я не имею никакого понятия о том, что они, собственно, ожидают. Из-за этого появляется страх. Особенно, если это, как в моем нынешнем случае - первый фильм за четыре года. Оба его предшественника стали большими успехами на родине. Поэтому вокруг него шумихи больше чем обычно. Поживем - увидим. 

На самом деле я не был детской звездой. Я снимался в фильмах ребенком, однако, "по основной специальности" не был актером. Я родился в большой в киносемье. Я мелькал в фильмах моего дяди и моего отца, когда они нуждались в семилетнем мальчишке. Но это все было не настоящее. Я не был никакой детской звездой и также не имел никаких амбиций в этом отношении. В более старшем возрасте я был просто взволнован тем, что я не должен был идти в школу из-за съемок фильма. Это делало меня счастливым. 

Это будет ее первый фильм после Kabhi Khushi Kabhie Gham ... Поэтому можно говорить о ее возвращении. Мне нравится сценарий. В основном - это любовная история. Но драматичная. "Fanaa" переводится как "полное разрушение". 

(Он смеется). Как всегда – мужчина, которого я играю. Но это шутка. 

Большое спасибо. 

Его партнерша по фильму Рани Мукхерджи на момент интервью еще не приехала в Локарно. Вопреки жалобной просьбе OutNow к Аамиру, помочь Швейцарской Конфедерации в том, чтобы убедить Рани дать интервью нам, это нам не удалось сделать до конца тех дней, что она была здесь. На вопрос OutNow в пресс-конференции, какой из обоих партнеров в последних двух фильмах, с которыми она недавно сотрудничала, выглядит лучше, прекрасная 27-летняя дива дипломатично ответила, что не хотела бы отдать кому то из них предпочтение ни Шахрукх Кхану, ни Аамиру Кхану. Так что и дальше остается ее тайной, нравится ли ей больше наклеенный или настоящий усач... 

indiatv.ru, natulik.unoforum.ru